Имя Василия Андреевича Жуковского, друга и учителя А.С. Пушкина, вошло в русскую литературу как автора целого ряда баллад. Он воскрешал в балладах образы феодального Средневековья и полные наивной веры народные предания. Впервые определение баллады как жанра дал В.Г. Белинский. Он так определил его своеобразие: «В балладе поэт берет какое-нибудь фантастическое и народное предание или сам изобретает событие в этом роде, но в ней главное не событие, а ощущение, которое оно возбуждает, дума, на которую оно наводит читателя…» Большинство баллад Жуковского - переводные. Сам поэт так писал о специфике таланта поэта-переводчика: «Переводчик: в прозе есть раб, в поэзии - соперник».
Первой балладой Жуковского была «Людмила» (1808), являющаяся вольным переводом баллады немецкого поэта Бюргера «Ленора». Используя сюжет немецкого поэта, Жуковский придал иной национальный колорит, перенеся действие в Московскую Русь XVI – XVII веков, дал героине русское имя Людмила, ввел песенные обороты и фольклорные особенности, присущие русскому народу.
Следующая баллада «Светлана», написанная в 1812 году, также на сюжет бюргеровой «Леноры». Но в «Светлане» уже усилен национальный колорит, который создается деталями быта и картинами русской природы. Поэтому «Светлана» была воспринята читателями как подлинно народное, русское произведение. Она была построена на широкой и устойчивой народной основе: здесь и гадания, приметы, обрядовые песни, и народные предания о злых мертвецах, и мотивы русских народных сказок.
Сюжет баллады «Светлана» напоминает во многом сюжет «Людмилы». Грустная Светлана гадает в крещенский вечерок у зеркала о своем милом. Она грустит о своем женихе, о котором давно нет известий:
Год промчался - вести нет:
Он ко мне не пишет;
Ах! а им лишь красен свет,
Им лишь сердце дышит…
Светлана смотрит в зеркало и слышит голос любимого, который зовет ее за собой венчаться в церкви. По дороге в церковь она видит в темноте черный гроб в открытых вратах. Наконец сани подъезжают к хижине. Кони и жених исчезают. Героиня, перекрестившись, входит в дом и видит гроб. Из него встает мертвец и тянет к ней руки. Но Светлану спасает чудесный голубок, закрывающий ее от страшного призрака:
Встрепенулся, развернул
Легкие он крилы;
К мертвецу на грудь вспорхнул…
Всей лишенный силы,
Простонав, заскрежетал
Страшно он зубами
И на деву засверкал
Грозными очами…
В этом страшном призраке Светлана узнает своего милого и пробуждается. Это оказался страшный, грозный сон. В финале баллады появляется живой жених. Герои соединяются и играют свадьбу. Все заканчивается хорошо. Оптимистическое звучание баллады расходится с концовкой «Людмилы», в которой умерший жених увлекает невесту в царство теней. Фантастические события - явление мертвого жениха, путь в его «обитель», оживление мертвеца - отражают борьбу добра и зла. При этом побеждает добро:
Лучший друг нам в жизни сей
Вера в провиденье.
Благ зиждителя закон:
Здесь несчастье - лживый сон;
Счастье - пробужденье.
Образ Светланы противопоставлен Жуковским как Леноре Бюргера, так и Людмиле. Грустная Светлана, в отличие от отчаявшейся Людмилы, не ропщет на судьбу, не зовет на суд Творца, не молит «ангела-утешителя» утолить ее печаль. Поэтому темные силы не властны погубить ее чистую душу. Неумолимый рок уступает место благому Провидению. Балладная логика разрушается, счастливый, сказочный финал опровергает традиционную схему. Светлая душа героини оказывается сильнее ночного мрака, вера и любовь вознаграждаются. Отношение автора к тому, что произошло со Светланой, выражается в словах:
О! не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана…
Будь, создатель, ей покров!
Светлана в балладе Жуковского поражает нас чистотою своего внутреннего мира. Чистота, кротость, покорность провидению, верность, набожность - вот отличительные черты этого характера. Само имя героини задает в стихотворении тему света, противостоящего балладной тьме и побеждающего ее. Для изображения своей героини поэт использовал фольклорные краски, стилизуя ее под девушку из народной песни или сказки.
Светлана - один из важнейших для Жуковского поэтических образов, связывающий воедино его судьбу и творчество. Имя Светланы стало для Жуковского и его друзей символическим обозначением особого миросозерцания и мироощущения, «светлой» веры, призванной осветить своим присутствием мрачную сущность жизни. Оно оказалось своего рода талисманом, защищающим от злых сил. Образ Светланы вдохновил знаменитого русского художника К. Брюллова на создание картины «Гадание Светланы». Пушкин не раз вспоминал «Светлану», брал из ее стихов эпиграфы, сравнивал свою Татьяну с героиней баллады.
Высокое поэтическое мастерство, романтический национальный колорит баллады привлекли к ней интерес читателей, и она была признана современниками лучшим произведением Жуковского, которого стали называть певцом Светланы. Анализ литературного наследия Жуковского показывает высокую художественную ценность его поэзии и дает возможность понять, как велико значение этого поэта для русской поэзии и литературы. Сбылись слова А.С. Пушкина, сказавшего о Жуковском почти двести лет тому назад:
Его стихов пленительная сладость
Пройдет веков завистливую даль…
Жуковский утвердил жанр баллады в русской поэзии. Он познакомил читателей с самыми выдающимися образцами этого жанра в европейской литературе: “Кубок”, “Рыцарь Тогенбург”, “Ивиковы журавли”, “Кассандра” Шиллера, “Лесной царь” Гёте, “Замок Смальгольм” В. Скотта, “Суд божий над епископом” Саути, “Роланд оруженосец” Уланда и др. Одновременно он создал в “Людмиле”, “Светлане” национальную форму баллады. В ходе полемики о сущности нового жанра, в которой участвовали Гнедич и Грибоедов, имя Жуковского стояло в центре литературных споров.
Образ Жуковского-”балладника” известен нам по портрету О. Кипренского, где он изображен на фоне таинственного пейзажа, столь частого в его балладах: башни, замки, рвы, холмы, туманная даль, а в центре находится задумчивый мечтатель, устремляющий свой взор ввысь.
В основе эстетики баллады лежит представление об ужасном событии в судьбе человека, оно реализуется у романтиков в образах привидений, мертвецов, которые оживают в фобах; мертвых женихов, скачущих ночью на коне за невестой; Сатаны, являющегося за душой грешника; злодеев, продавших душу ребенка дьяволу. Действие происходит в особой полуфантастической обстановке: кладбище, разверстые могилы, каркающие вороны, багровая луна, освещающая пляшущих духов или скелеты, ночной лес, горящие деревья.
Поэтика фантастического и ужасного, атмосфера тайны, нарочито запутанные проблемы романтической этики (справедливость, возмездие, самопожертвование, верность долгу, любовь и бескорыстие) - основные слагаемые нового художественного мира, открывшегося русскому читателю в балладах Жуковского.
Жизнь как постоянное противостояние судьбе, как поединок человека и обстоятельств, которые одерживают верх над ним, трагическая обреченность человека, наличие неподвластной человеку силы рока - такова этико-философская проблематика баллад.
Основа балладного сюжета заключена в преодолении человеком преграды между посюсторонним и потусторонним миром.
В балладе “Светлана ” (опубликована в журнале “Вестник Европы” в 1813 г.) Жуковский предпринял попытку создать самостоятельное произведение, опирающееся в своем сюжете на национальные обычаи народа - в отличие от баллады “Людмила”, являвшейся вольным переводом баллады немецкого поэта Бюргера “Ленора”. В “Светлане” поэт использовал древнее поверье о гаданиях крестьянских девушек в ночь перед Крещением. В начале XIX в. гадания утратили свою первоначальную магическую основу, став излюбленной девической игрой. Единственным путем к перемене жизни девушки в прошлом было ее замужество, поэтому и вопрос, кто будет ее “суженым”, был очень важным. Жуковский обращается только к некоторым из древних девических гаданий, поскольку ему важна не этнографическая полнота древнейших форм обрядности, а новые средства для создания национального колорита в стихотворении. В сюжете “Светланы” девушки бросают за ворота башмачок, и чей из них будет поднят первым случайным прохожим, та и выйдет первой замуж. Жуковский посвятил эту балладу своей племяннице Александре Андреевне Воейковой, урожденной Протасовой, поднеся ее в качестве свадебного подарка.
Жуковский погружается в сферу народных легенд и суеверий в том виде, в каком они представали в сознании людей начала XIX в. Формой обращения поэтов-профессионалов к образам и сюжетам, почерпнутым из фольклора, также становится и баллада.
“Светлана ” - оригинальная баллада, косвенно связанная с серией европейских и русских подражаний “Леноре” Бюргера, поскольку сюжеты имеют сходную смысловую основу. Светлана тоже грустит из-за длительной разлуки с женихом, а в полночь гадает о судьбе своего возлюбленного, хочет узнать, как скоро он вернется к ней. В состоянии полудремы ей кажется, что к ней приезжает женихи увозит с собой. Затем они едут по заснеженной степи, а когда проезжают мимо церкви, то героиня замечает, что там идет отпевание. Наконец жених привозит ее в уединенную хижину, войдя в которую, она видит гроб, из которого подымается ее жених-мертвец. Неожиданно появившийся “белый голубочек” защищает Светлану от мертвеца. А затем все ужасы исчезают и как бы отменяются в своей действительности неожиданным пробуждением героини: она заснула во время гадания, все страхи оказались сном, а в яви жених является к ней живым и невредимым, и счастье встречи любящих становится сюжетной концовкой баллады.
Структура данной баллады отражает двойственность художественного метода этого жанра. Вначале “Светлана” исполнена романтического пафоса тайны и чуда, и поэт тонко передает восторженное и одновременно робкое состояние чувств молодой души, влекомой сладким страхом к неожиданным ночным событиям:
Робость в ней волнует грудь,
Страшно ей назад взглянуть,
Страх туманит очи...
С треском пыхнул огонек,
Крикнул жалобно сверчок,
Вестник полуночи.
В кульминационный момент автор нарушает изначально заданный национальный колорит, воссоздавая типично сентимента-листскую ситуацию: “белоснежный голубок”, преисполненный исключительной чувствительности по отношению к девушке, смело спасает ее от страшного скрежещущего зубами мертвеца. Стоит голубку обнять ее крылами, как она просыпается и возвращается к исходной реальности. Подобная концовка чрезвычайно идеализирует ситуацию, так как получается, что наяву всем сопутствует счастье, а несчастья возможны лишь во сне. Эта идеализация подкрепляется дидактическим итогом:
Лучший друг нам в жизни сей
Вера в Провиденье.
Благ зиждителя закон:
Счастье - пробужденье.
В противоположность Людмиле, героине одноименной ранее написанной баллады, которая “жизнь кляла” и “Творца на суд звала”, Светлана молит ангела-утешителя утолить ее печаль, и ее просьбы моментально услышаны. Противоречат исходной балладной традиции отказ от фантастики, одновременно шутливая и счастливая концовка, введение реальных мотивировок. Поэт снял с происшествия мрачный оттенок - случайный сон временно омрачил героиню, - и трагичность (потенциальная!) осталась нереализованной. В балладе “Людмила ” Жуковский проводит идею смирения более последовательно. В ней нет сказочной успокоенности и внешней фантастики богатырских поэм. Оба героя становятся игрушками в руках таинственных и беспощадных сил: невеста ждет возвращения с войны жениха, однако после возвращения войска обнаруживает, что его нет, и она в отчаянии ропщет на судьбу. Тогда ночью перед ней появляется призрак жениха и увозит ее с собой в могилу. Любые нравственные нормы, известные человеку, в мире подлинно романтической баллады утрачивают свою действенность перед ликом неведомого и непознаваемого. В балладе “Людмила” нет обещания торжества справедливости, как это было свойственно фольклору и просветительской литературе XVIII в. Протест Людмилы вызывает усугубление кары, человек становится рабом судьбы, которой он должен смиренно подчиниться. О том, что человек бессилен в мире небытия, говорит концовка:
Баллады Жуковского открыли романтическое течение в русской литературе, создали оригинальную жанровую традицию: фантастачески напряженный ход событий, драматизированный сюжет, моралистический итог, откровенная условность авторской позиции. После Жуковского в русской поэзии легендарность истори-ко-героического сюжета стала необходимым условием балладного жанра.
Жуковский начал свое поэтическое поприще
балладами. Этот род поэзии им начат, создан
и утвержден на Руси...
В.Г. Белинский
Имя Василия Андреевича Жуковского, друга и учителя А С. Пушкина, вошло в русскую литературу как автора целого ряда баллад. Он воскрешал в балладах образы феодального Средневековья и полные наивной веры народные предания. Впервые определение баллады как жанра дал В.Г. Белинский. Он так определил его своеобразие: «В балладе поэт берет какое-нибудь фантастическое и народное предание или сам изобретает событие в этом роде, но в ней главное не событие, а ощущение, которое оно возбуждает, дума, на которую оно наводит читателя...» Большинство баллад Жуковского - переводные. Сам поэт так писал о специфике таланта поэта-переводчика: «Переводчик: в прозе есть раб, в поэзии - соперник».
Первой балладой Жуковского была «Людмила» (1808), являющаяся вольным переводом баллады немецкого поэта Бюргера «Ленора». Используя сюжет немецкого поэта, Жуковский придал иной национальный колорит, перенеся действие в Московскую Русь XVI - XVII веков, дал героине русское имя Людмила, ввел песенные обороты и фольклорные особенности, присущие русскому народу.
Следующая баллада «Светлана», написанная в 1812 году, также на сюжет бюргеровой «Леноры». Но в «Светлане» уже усилен национальный колорит, который создается деталями быта и картинами русской природы. Поэтому «Светлана» была воспринята читателями как подлинно народное, русское произведение. Она была построена на широкой и устойчивой народной основе: здесь и гадания, приметы, обрядовые песни, и народные предания о злых мертвецах, и мотивы русских народных сказок.
Сюжет баллады «Светлана» напоминает во многом сюжет «Людмилы». Грустная Светлана гадает в крещенский вечерок у зеркала о своем милом. Она грустит о своем женихе, о котором давно нет известий:
Год промчался - вести нет:
Он ко мне не пишет;
Ах! а им лишь красен свет,
Им лишь сердце дышит...
Светлана смотрит в зеркало и слышит голос любимого, который зовет ее за собой венчаться в церкви. По дороге в церковь она видит в темноте черный гроб в открытых вратах. Наконец сани подъезжают к хижине. Кони и жених исчезают. Героиня, перекрестившись, входит в дом и видит гроб. Из него истает мертвец и тянет к ней руки. Но Светлану спасает чудесный голубок, закрывающий ее от страшного призрака:
Встрепенулся, развернул Легкие он крилы;
К мертвецу на грудь вспорхнул...
Всей лишенный силы,
Простонав, заскрежетал
Страшно он зубами
И на деву засверкал
Грозными очами...
В этом страшном призраке Светлана узнает своего милого и пробуждается Это оказался страшный, грозный сон. В финале баллады появляется живой жених. Герои соединяются и играют свадьбу. Все заканчивается.хорошо. Оптимистическое звучание баллады расходится с концовкой «Людмилы», в которой умерший жених увлекает невесту в царство теней. Фантастические события- явление мертвого жениха, путь в его «обитель», оживление мертвеца - отражают борьбу добра и зла. При этом побеждает добро:
Лучший друг нам в жизни сей
Вера в провиденье.
Благ зиждителя закон:
Счастье - пробужденье.
Образ Светланы противопоставлен Жуковским как Леноре Бюргера, так и Людмиле. Грустная Светлана, в отличие от отчаявшейся Людмилы, не ропщет на судьбу, не зовет на суд Творца, не молит «ангела-утешителя» утолить ее печаль. Поэтому темные силы не властны погубить ее чистую душу. Неумолимый рок уступает место благому Провидению. Балладная логика разрушается, счастливый, сказочный финал опровергает традиционную схему. Светлая душа героини оказывается сильнее ночного мрака, вера и любовь вознаграждаются. Отношение автора к тому, что произошло со Светланой, выражается в словах:
О! не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана...
Будь, создатель, ей покров!
Светлана в балладе Жуковского поражает нас чистотою своего внутреннего мира. Чистота, кротость, покорность провидению, верность, набожность - вот отличительные черты этого характера. Само имя героини задает в стихотворении тему света, противостоящего балладной тьме и побеждающего ее. Для изображения своей героини поэт использовал фольклорные краски, стилизуя ее под девушку из народной песни или сказки.
Светлана - один из важнейших для Жуковского поэтических образов, связывающий воедино его судьбу и творчество. Имя Светланы стало для Жуковского и его друзей символическим обозначением особого миросозерцания и мироощущения, «светлой» веры, призванной осветить своим присутствием мрачную сущность жизни. Оно оказалось своего рода талисманом, защищающим от злых сил. Образ Светланы вдохновил знаменитого русского художника К. Брюллова на создание картины «Гадание Светланы». Пушкин не раз вспоминал «Светлану», брал из ее стихов эпиграфы, сравнивал свою Татьяну с героиней баллады.
Высокое поэтическое мастерство, романтический национальный колорит баллады привлекли к ней интерес читателей, и она была признана современниками лучшим произведением Жуковского, которого стали называть певцом Светланы. Анализ литературного наследия Жуковского показывает высокую художественную ценность его поэзии и дает возможность понять, как велико значение этого поэта для русской поэзии и литературы. Сбылись слова А.С. Пушкина, сказавшего о Жуковском почти двести лет тому назад:
Его стихов пленительная сладость
Пройдет веков завистливую даль...
СВЕТЛАНА
(Баллада, 1808—1811)
Светлана — героиня баллады, написанной, как и другая баллада Жуковского, «Людмила», на тему «образцовой» баллады немецкого поэта Г.-А. Бюргера «Ленора», — возвращение жениха-мертвеца за своей невестой и их путь к гробу. «Светлана» — попытка создания идеального национального характера, «русской души», какой ее видел и понимал поэт. Отличительные черты этого характера-души — чистота, кротость, покорность Провидению, верность, нежность и светлая грусть. Для изображения своей героини поэт использовал фольклорные краски, стилизуя ее - в сентиментальном ключе — под девушку из народной песни или сказки.
Грустная С. гадает в крещенский вечерок у зеркала о своем милом. Появляется ее жених и говорит ей, что небеса укротились, ропот ее услышан. Он зовет ее за собой, сажает в сани, и они едут по снежной степи. С. видит Божий храм, в котором кого-то отпевают. Наконец сани подъезжают к хижине. Кони и жених исчезают. Героиня, перекрестившись, входит в дом и видит гроб. Из него встает мертвец и тянет к ней руки. Но С. спасает чудесный голубок, закрывающий ее крыльями от страшного призрака. В последнем героиня узнает своего милого и — пробуждается. В финале появляется живой и невредимый жених. Герои соединяются и играют свадьбу.
Образы и сюжет «Людмилы» («Леноры») переосмысляются в «Светлане»: явление мертвеца невесте оказывается страшным сном-обманом (жених не умирал, привидевшийся во сне призрак, очевидно, демон-соблазнитель, от которого героиню оберегает евангельский голубок), снимается важный мотив вины героини (для появления страшного жениха С. не давала никакого повода); балладная смерть героев оборачивается их счастливым соединением.
Грустная С. в отличие от отчаявшейся Людмилы не ропщет на судьбу, не зовет на суд Творца, но молит «ангела-утешителя» утолить ее печаль, она набожна и безгрешна. Поэтому темные силы не властны погубить ее чистую душу. Неумолимый рок уступает место благому Провидению.
Герои «страшных» баллад Жуковского — всегда «страдальческая сторона», они не имеют никаких шансов на спасение, все, что должно произойти, произойдет: казнь свершится, предсказание сбудется. Такие герои — жертвы своего греха или сверхъестественного дара. В «Светлане» все наоборот: героиня невинна, «вещий сон» не сбывается, что совершенно исключительно как для балладного жанра, так и для фольклорного, святочного, истолкования сна; стихотворение заканчивается свадьбой героев. Балладная логика разрушается, счастливый, сказочный финал опровергает традиционную схему. С. — небалладная героиня, помещенная волею автора в чуждый ее природе жанровый мир: традиционные для баллады ужасы — лишь испытание ее веры. Ее светлая душа оказывается сильнее ночного мрака, вера и любовь вознаграждаются. Само имя героини имеет несвойственную жанру этимологию: оно задает в стихотворении тему света, противостоящего балладной тьме и побеждающего ее. (Не случайно баллада «Светлана» заканчивается ранним утром, в то время как действие «Людмилы» — и «Леноры» — не выходит за пределы ночи.)
С. — один из важнейших для Жуковского поэтических образов, связывающий воедино его судьбу и творчество. Жуковский посвятил эту балладу Александре Андреевне Протасовой (в замужестве Воейковой), которую называл «своею музою, вдохновлявшей его на поэтическое настроение». Имя Светлана стало литературным именем этой женщины — адресата многих стихотворных посланий как Жуковского, так и Н. М. Языкова, И. И. Козлова. Этим же именем называли в литературном обществе «Арзамас» самого поэта. Спустя годы его друг П. А. Вяземский вспоминал слова поэта о том, что полученное им при арзамасском «крещении» имя оказалось пророческим: Жуковский был «Светланой не только именем, но и душою». Имя С. стало для Жуковского и его друзей символическим обозначением особого миросозерцания и мироощущения, «светлой» веры, призванной осветить своим присутствием мрачную существенность жизни; оно оказалось своего рода чудесным талисманом, защищающим от злых сил.
А. С. Пушкин использовал «молчаливый и грустный» образ С. для характеристики своей героини Татьяны («Евгений Онегин», гл. 3, строфа V). Образ С. имеет бесчисленное число литературных отголосков: он стал одним из центральных образов русского литературного пантеона героев.
В. А. Жуковский - известный поэт, мастер поэтического слова, тонкий знаток русской культуры и фольклора. В балладе "Светлана" автор реалистично описал русский быт, народные обряды, раскрыл русскую душу, такую большую, щедрую, трепетную и горячую. Жизнь русского человека раньше тесно была связана с традициями и обрядами. По знамениям судьбы или природы корректировалась жизнь и деятельность одного человека или целой семьи.
Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали
Страх перед неизвестным, любопытство, желание узнать судьбу близких толкали к гаданию. Богатство или нищета, замужество или , жизнь или смерть, вечные скитания или оседлая жизнь в кругу семьи - все расскажет гадание в праздничные дни.
В. А. Жуковский, сын помещика Бунина и пленной турчанки Сальхи, знал русскую душу, любил российскую глубинку, чувствовал природу. В балладе "Светлана" все это слилось воедино, и в результате обнажилась грусть души, страх потерь. Стих поэта наполнен музыкой, богат полутоками и нюансами.
Не зря ведь А. С. Пушкин считал Жуковского великим поэтом, проложившим много троп для русской поэзии. Жуковский обладал редким даром охватить в коротком стихотворении или балладе тревоги русского человека, окрасить их музыкой и звучанием, раскрыть их тайну, не нарушив целостности.
Баллада "Светлана" посвящена Сашеньке Протасовой, в которую был влюблен Жуковский. Гадание на зеркале девушки, тревожащейся о судьбе своего жениха, традиционно для русских святочных обрядов. всматривается в зеркало, и перед ней проходит фантасмагория образов: и разбойничий притон, и "подменный" жених, который оказывается убийцей. Но светлой и ясной улыбкой разрешаются романтические ужасы: это лишь страшный сон.
О, не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана.
Будущее реальной Светланы оказалось трагичным, замужество - неудачным. Но в истории литературы осталась светлая, поэтичная баллады.
Автор стремился создать национальный русской девушки, однако в «Людмиле» эта творческая задача не была pешенa. В «Светлане» тот же сюжет о мертвеце рассказан Жуковским по-иному. Жутковатый колорит повествования, традиционный для романтической «страшной баллады», автор уравновешивает поэзией любовных переживаний, счастливой развязкой. К поэтическим открытиям автора относится и образ героини. В Светлане воплощен характер русской девушки - жизнерадостной и деятельной, способной к жертвенной и верной любви. Впоследствии в русской литературе неоднократно воспроизводился этот тип героини.
Сюжет о мертвеце предваряется в балладе бытовой cценкой святочного гадания, а завершается «Светлана» пробуждением героини от сна, возвращением в реальную жизнь и счастливой встречей с женихом. Бытовое обрамление мистического сюжета изменяет характер произведения в целом. История о мертвеце предстает как своего рода забава - не более чем страшная сказка, рассказанная перед сном. В то же время сцена гадания позволяет поэту воспроизвести черты русского национального быта, народных обычаев:
Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали;
Снег пололи; под окнам
Слушали; кормили
Счетным курицу зерном...
Девушки веселятся, только Светлана грустна (ведь от ее суженого «вести нет»). Во имя любви героиня решается испытать судьбу и приступает к гаданию. Для нее это становится тяжелым испытанием: она остается наедине с неведомыми силами и охвачена страхом:
Робость в ней волнует грудь,
Страшно ей назад взглянуть,
Страх туманит очи...
Но вот слышится стук замка, а затем «тихий, легкий шепот». Суженый вернулся, он зовет героиню в церковь, и Светлана без колебаний отправляется в путь со своим мнимым женихом.
В фольклорной традиции образ дороги связан с представлениями о жизненном пути. Так и в «Светлане» дорога символизирует жизненный путь героини - от венца до могилы. Но этот путь Светлана совершает с неподлинным суженым, чем и объясняются ее смутные, тревожные предчувствия, дрожь ее «вещего» сердца.
Кони мчатся сквозь и вьюгу по заснеженной и безлюдной степи. Все пророчит беду, говорит о присутствии злых сил: белый снег (ассоциирующийся с покрывалом смерти - саваном), черный ворон, мерцание луны. Дважды упоминается и о гробе - явном знаке смерти. Светлана и ее «жених» скачут сначала в Божий храм, а затем в «мирный уголок», «хижинку под снегом» (метафора могилы). «Жених» исчезает, а Светлана остается наедине с безвестным мертвецом и предчувствует близкую смерть: «Что же девица?.. Дрожит... Гибель близко...»
Кульминационным событием становится сцена внезапного «оживления» мертвеца («Простонав, заскрежетал страшно он зубами...»), в котором героиня узнает своего жениха. Однако уже в следующее мгновение она, очнувшись ото сна, сидит в своей светлице у зеркала (перед которым начиналось гадание). Ужас пережитого позади, а героиня вознаграждена и за свои страхи, и за свою готовность последовать за любимым в безвестную даль: раздается звон колокольчика, и реальный, живой жених Светланы - статный и «любезный» - подходит к крыльцу...
Включив традиционный сюжет в новую форму, поэт связал балладу со сказкой, благодаря чему традиционные для баллады сюжетныe клише оказались переосмысленными. В частности, образ дороги типичен и для баллады, и для сказки. В сказке героя ждет заслуженная награда в конце пути, так происходит и в «Светлане». Чем заслужила «награду» героиня? Во-первых, своей преданностью, верностью, душевной стойкостью. Во-вторых, своей верой в Бога, к которому она постоянно обращается за душевной поддержкой («Пред иконой пала в прах, Спасу помолилась...»).
Божий Промысел, показывает поэт, охраняет живую душу, не дает ей погибнуть. Если та не отступает от истинной веры, на смену ночи приходит день - светлое время, наполненное красками и звуками: «...шумный бьет крылом петух...», «...снег на солнышке блестит, пар алеет тонкий...». В «Светлане» торжествует, в отличие от традиционных баллад, радостное и светлое восприятие жизни, побеждают народные начала, носителем которых выступает Светлана.